Другу юности

С тех пор, как помним жизнь, товарищ, не носили
Мы праздничных венков на молодых кудрях!
Не с криком торжества, не с чашами в руках
На шумный пир мы жизни выходили.
И там, где на цветах беспечная толпа
Плясала бешено, — одной не смяли розы…
Тесниной жизненной, где не смолкают грозы,
Сквозь бурный вихрь и мрак иная шла тропа:
Друзья возвышенных и чистых наслаждений,
Корыстных помыслов и радостей враги,
Направили по ней мы пылкие шаги…
И там простились мы. —
Меня враждебный гений
Повлек стремительно! Изранил, истерзал
О камни острые, о выступы дороги…
Дух изнемог и подкосились ноги —
И к ложу жесткому я головой припал!
Но в муках ярости, в часы недужной грёзы, —
И в ночь отчаянья, и в просветленья миг —
Не сожаления из сердца рвется крик
О шумных пиршествах, где песни, свет и розы.
Нет, крик иной: «Где ты, о милый брат,
Где ты, друг юности, ее святых видений,
Товарищ первых клятв и первых поражений?
Ужели, — ах, ужель и ты ушел назад?
О нет, ведь нет? Они других венчали,
Те розы пышные, — ты взял, как я, шипы,
Блаженство снов, невнятных для толпы,
Высоких дум и их святой печали?»

П. Я. (П. Якубович-Мельшин.) Стихотворения. Том I. СПб.: Просвещение, стр. 165-166, 1910

Добавлено: 15-12-2019

Оставить отзыв

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*