Императоры

Н. Ф. Олигеру.

Здесь небо глубокое — моревоюжная сонь!
И тысячеокое: звезды так ярко отмечены!
Короны лучистые, желтый и синий огонь,
В сапфире мерцающем искрожемчужные трещины.
Душа утомленная — вейного вечера высь.
В мелодии сумрачной тают огнями излучины.
В душе обездоненной вихри-века пронеслись,
Экстазно воскресли, вечерней печалью озвучены.

О, синий вечер Хей-лу-цзяна!
Я — грез востока паладин.
Душа раскрылась. Из тумана
И зыбких дремлющих глубин
Вздымаются глубиносны,
И все так близко и желанно
В звенящих грезах тишины.
Покой в песках и травах степи,
Но небо сине здесь, как там —
И вновь, как в позабытом склепе,
Я вижу… — Призрак? Фимиам?.. —
Дворцы и башни, и моря,
И золото великолепий
Ласкает красная заря.

Вы проходите, императоры, предо мной.
Ярки мостиков беломраморны и хрусталевы.
Пронеслись века. И приплыли вновь. Как с волной… —
Тени гордые, бледно-зыбкие, где летали вы?

Я один из вас. Я такой, как вы.
Разве я угас? Разве вы мертвы?

Мы под маской покоя совершали в беседках приемы,
Но влекло нас другое. Нас влекли мутнодымные дремы,
И влекли нас наркозы, знойноалые, жгучие маки;
Желтопряные розы трепетали, пьянели во мраке.
Ароматы, как сети, чародейные, тяжкие дымы
В умирающем свете возносились неслышно, незримо.
И когда мы бросались упиваться наркозно, безумно,
Из глубин подымались бледнолики, мерцавшие лунно,
Возметали самумно мглисто-цепкие, темные руки
Трепеща ярощумно, покидая в проклятиях муки
И сверкали нежданно, и на миг замирали в багрянцах,
И неслись ураганно в яркопламенных, яростных танцах.

О! — вы помните? — вместе подходили мы к сумрачным граням,
К долгожданной невесте, к заповедным, загранным страданьям.
Во дворце, потаенно, под немолчные шелесто-звоны,
Мы, как темные тени, проникали восторги курений —
И в задумчивых башнях нам все чудились тихие стоны,
Утомленные вздохи безнадежных, тревожных молений.
И рабы умирали под решеткой в подземном канале,
И склонялись виденья на циновочный пол, как рабы…
А потом мы смеялись в непонятной и легкой печали
И, смеясь, вспоминали полутрупов холодных мольбы.

Яркие утра встречали на яшмовых башнях,
Словно навеки забыв о виденьях вчерашних,
Словно затем подходили к зияющей грани,
Чтобы потом улыбаться в лучах осияний.
О, далекие императоры! Снова — вы!
Заключенные темносклепами, вы мертвы,
Но — один из вас — через много лун я воскрес… —
О, как жажду я отзвучавших струн и чудес.

И в синий вечер Хей-лу-цзяна,
Когда в косматых тучах мглы
Задремлют темные орлы, —
Все прошлое встает нежданно:
Дворцы и башни, и моря… —
Здесь все теперь так чуждо, странно,
Лишь звезды прежние горят.

Отдел «Музыка боли»

Федор Камышнюк. Музыка боли. Стихи. Обложка работы художника Н. Недашковского. Харбин: Издатель Ф. Старовойтов. Типография Штаба Охранной Стражи Китайской Восточной железной дороги, 1918

Ред.: Николай Фридрихович (Фёдорович) Олигер (1882—1919): писатель, драматург.

Добавлено: 08-08-2020

Оставить отзыв

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*