Из смутных дней

     (Из Марии Конопницкой).

Глубокая бездна в начале веков разделила
На жертв и тиранов собратьев-людей.
Безбрежна она, как простор неоглядных морей,
Страшна, как отверстая рана, темна, как могила.
Кровавое мщенье работой мечей и костров
Напрасно стремилось наполнить ее до краев:
Века протекают, а дна ее все не измерить!
Любовь уж прощать устает и надежда крылатая верить!

Волною бурливой людская горячая кровь
Струится в нее непрерывно… Летят преступленья…
Порок, добродетель, измена, любовь,
И скрежет проклятий и слезы мученья…
Все тщетно, все гибнет в пучине без дна,
И пропасть все так же темна и страшна!

Сердца исполинов, умов бескорыстнейших силы,
Движенья народов, народов могилы, —
Все в ней исчезает, как в море поток:
От берега берег все так же далек!

Боец в нее лозунг бросает мятежный,
Мыслитель спокойный — закон неизбежный,
Бедняк — свою скорбь и кровавый свой пот,
Герой — свою славу, труды свои — гений,
История — смену и право явлений;
Сам Бог, возмутясь, свои громы берет
И мечет в ту бездну: она все зияет —
Высокое небо без слов упрекает!

О, ужас! О, горе! Погибнет ли труд?
Ужель этим зернам без счета и меры
Плода не дождаться? Ужель не взойдут
Желанные всходы надежды и веры,
Что братскую пищу народам дадут?
Спеши, о, спеши, золотое светило!
Над безднами горя людского и зла
Взойди, облеченное славой и силой, —
Тобой ведь одним побеждается мгла!

П. Я. (П. Якубович-Мельшин.) Стихотворения. Том I. Шестое издание. СПб.: Просвещение, стр. 215-216, 1910