К 14 мая 1896 г.

В годину смут, измены и шатанья,
В годину злобы и коварных слов,
Бездонной пропасти раскрылись очертанья,
Чтоб поглотить деяния веков.
Еще один напор, еще одно насилье, —
И над родной землей уж опускалась ночь.
Злой дух распростирал отравленные крылья, —
Но с высоты небес раздалось: «руки прочь!»

    Прошли года, зазеленели нивы,
    Побеги дали рост, дышалося легко,
    Свершалось просто все: без криков, не шумливо,
    À слава Царская катилась далеко…
    Он, встреченный сперва улыбкой недоверья,
    И злобным шепотом предательских речей,
    Нес власти тяготу в тяжелый век безверья,
    Наперекор Своих и Русских палачей.
    Улыбки скрылися и речи прекратились…
    Венчанный Труженик без боя победил;
    В нем правда с чистотой не даром единились,
    И русский идеал в Себе он воплотил, —
    Народный идеал: Печальника в короне
    Эмблеме высшего, тернового венца,
    Сидевшего затем на златотканом троне
    Чтоб не погиб Израиль до конца.
    Еще прошли года, — немного, к сожаленью!..
    Венчанный Друг людей обрел земной конец,
    И в первый раз весь мир слился в объединеньи
    Одной любви к Тому, Кто был для всех Отец.
    И снова ночь! В Архангельском соборе
    Покоится в гробу Его безмолвный прах.
    Вокруг Него, в многовековом сборе,
    Как стража дивная собравшись на часах,
    Гроба Строителей великого народа. —
    Кто в эту ночь склонял пред Ним чело,
    Кто ждал с толпой у горестного входа,
    Тот рад тому, что снова рассвело,
    Что в блеске дня воскреснет упованье,
    Царь снова посетит могучий холм Кремля,
    И Сына осенит на славное призванье, —
    И небо воспоет и воспоет земля.

Из пережитого. В. К. Истомина. М.: Университетская типография, 1906