Послесловие к сборнику стихотворений Константина Льдова «Отзвуки души»

В настоящий сборник вошли лирические стихотворения последних трех лет и те из прежних стихотворений, которые, — быть может, также не отличаясь какими-либо достоинствами, — как мне казалось, всетаки менее других страдают явными недостатками.

Приобщая эти строки к моему новому сборнику, я вынужден добавить несколько возражений тем лицам, которые ошибочно приписывали мне в печати преднамеренное тяготение к «символической школе» и даже — к уродливому «декадентству».

В русской литературе и, тем более, в русской поэзии, по моему разумению, не может быть и речи ни о какой иной преемственной и сознательной школе, кроме Пушкинской. Лучи этого основного светила нашей поэзии преломлялись и продолжают преломляться в душе каждого русского поэта, хотя-бы он обладал столь ярким и самобытным художественным дарованием, как Лермонтов. Пушкинская поэзия есть как-бы воздух, которым неизбежно обречены дышать остальные поэты. И все они учились и могли учиться только у Пушкина, давшего непревзойденные образцы в главнейших родах словесного искусства.

Гениальный лирик Тютчев, в поэзии которого слышатся отзвуки иных душевных настроений, долгое время не оказывал явного влияния на русское поэтическое творчество, — если не считать немногих стихотворений Фета на отвлеченные темы, отличающихся безотносительно высокими достоинствами, но бледнеющих перед блеском и жизненностью его-же своеобразных вдохновений. В позднейшее время в произведениях наших стихотворцев, на ряду с преемственными чертами незыблемо установившейся Пушкинской школы, обнаружились следы более пристального изучения Тютчевской музы и некоторых отчасти родственных ей особенностей поэзии Баратынского. В мире русского поэтического слова как-бы возникла или проявилась новая стихия. Но пушкинская ясность и прекрасная соразмерность в современной поэзии не слились еще органически с порывами к Тютчевской глубине и созерцательности. Этим обстоятельством, а не шутовским желанием «по декадентски» поражать читателей набором звучных и бессмысленных выражений, объясняются некоторые — будем надеяться, преходящие — уклонения от заветов великой Пушкинской школы.

Еще несколько слов относительно недоразумения, вызванного, вероятно, недостаточною обстоятельностью послесловия к моему предыдущему сборнику «Лирические Стихотворения». Высказанное в нем мнение о бесплодности утилитарных применений искусства было понято, как отречение от прирожденного каждому писателю стремления воздействовать на умы и сердца читателей. Между тем, я хотел указать, что лирическая поэзия оказывает благотворное воздействие только тогда, когда она есть, в самом деле, вдохновенное искусство, а не ремесленное, преднамеренное упражнение на заданную, хотя бы и самую благую тему. Пользуясь, метким выражением Толстого, я могу сказать, что она «заражает» людей настроением поэта лишь в том случае, если песня его сама себе служила окончательною целью.

Но такова только поэзия. Поприще слова безгранично: для служения временным задачам общественной жизни, помимо стихов, имеются несравненно более пригодные и приспособленные формы. И к чему прославленному общественному деятелю поэтические лавры, когда благодарные современники возложат на его мужественную главу дубовый венец гражданина?

К. Льдов

Отзвуки души. Стихотворения. СПб.: Типография В. В. Комарова, 1899

Добавлено: 18-09-2016

Оставить отзыв

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*