Схороненному

Больной, измученный, голодный,
Ты верен был мечте своей
В пустыне дальней и холодной
Среди убогих дикарей.
В тебе страданье не убило
Порывов пламенной души,
И все, что было сердцу мило,
Ты сохранил в своей глуши.

Под голос северной метели
В убогой горенке твоей,
В кружок сбираясь, гордо пели
Мы о заре грядущих дней.
И сквозь нависнувшие тучи
Во мраке ночи нам сиял
Всеослепляющий, могучий
Добра и правды идеал!

И, как апостол между нами,
Подняв высокое чело,
Сверкая чудными очами,
Ты клял ликующее зло.
В словах твоих гремели грозы,
И, злой судьбе наперекор,
Лились восторженные слезы,
Не умолкал победный хор.

Одних спасал ты от паденья,
А павших братски подымал:
Ты — всюду полный всепрощенья,
Был человека идеал.
И если мы не развратились,
И если мы, на зло судьбе,
С великой ложью не мирились —
Мы тем обязаны тебе!

И если видят наши очи
Добра и правды идеал,
Кто ж, как не ты, во мраке ночи
Его нашел и указал?
Да, эта жалкая лачуга
Среди угрюмых пустырей
Хранила нам вождя и друга
Под бедной кровлею своей!

Сюда толпой мы шли молиться
И повторяли свой обет:
Страдать в оковах и томиться,
Пока блеснет желанный свет.
И он блеснул… Но между нами
Уже твой голос не звучал:
В земле промерзлой, под снегами,—
Безвестный труженик лежал…

Метель рыдала над могилой…
И под ее печальный стон
Твой образ ласковый и милый
Был в каждом сердце схоронен…
Благословен твой путь печальный
В пустыне дикой и глухой…
И мертвецом в могиле дальней
Ты нам дороже, чем живой!

Цикл «На севере»

Стихи. Издание второе. 1865 – 1901 г. СПб.: Типография А. С. Суворина, 1902